Накануне Нового 2002 года Раисе Немцовой позвонили. Выслушав, она ответила:

— Я давно все знаю! Успокойся, проблем не будет. Всего хорошего!

А положив трубку, разрыдалась: «Значит, правда… А ведь сколько раз я спрашивала!» Но муж все отрицал. И вот теперь любовница сама сообщила: «Знаете, у нас с Борей двое детей!»

 

«Семья? Ну и что!»

…Ей — 21 год, и она -звезда местного телевидения. За кукольное личико и белокурые волосы ведущую Катю Одинцову прозвали «нижегородской Мерлин Монро». Ему — 34, и он — звезда на политическом небосклоне страны. Красавец губернатор! Они встретились на интервью — и… роман закрутился сумасшедший! Хотя у Немцова была жена Раиса и дочь Жанна, а у Одинцовой — муж, бизнесмен Григорий Егорочкин.

— Никто не задумывается о чувствах других людей, когда любит до умопомрачения, -объясняет Катя. — А я любила именно так! И задавая вопрос: «А как же семья?», тут же отвечала: «Ну и что!» Это было цунами! Сбежать мы не могли — судьба! Слухи о романе «Монро и БЕНи» разнеслись по городу. И когда Катя забеременела, муж потребовал:

— Делай аборт! Это не мой ребенок!

— Нет, — ответила телеведущая. — Давай разводиться! Ты же знаешь, я люблю другого!

Она надеялась, что Немцов последует ее примеру. Ведь он так обрадовался этой беременности! Да только предложения руки и сердца… не поступило.

— Знаешь, моя дочка Жанна еще слишком мала. Для ее психики это будет такой удар! Да и карьере развод повредит, — объяснил губернатор.

— Прощай, Боря! — отрезала Екатерина.

И ушла…

Он постоянно звонил. Она бросала трубку… Перед родами Егорочкин, уже собрав документы на развод, грустно спросил:

— Как же ты будешь одна с малышом?

— Как все, — ответила изменница.

— Нет, — возразил вдруг муж. — Мое сердце не занято. Так что нет смысла разводиться. А тебе нужна мужская поддержка!

— И я согласилась! — вспоминает Екатерина. — И Грише за его чуткость очень благодарна! Он, а не Боря, встретил меня с сыном из роддома. И относился к Антону, как к родному!

 

«Скажи сама!»

О том, что у «самой красивой» телеведущей родился сын, сообщили в новостях.

— Почему я узнаю о своем ребенке из телевизора?! -ругался Немцов, позвонив любовнице.

— Себя спроси! — крикнула «Монро» и бросила трубку.

После этого они исчезли друг для друга на четыре года. И все это время сын политика считал папой другого человека.

— И может быть, так все и осталось бы, — признается Екатерина. — Но Григорий влюбился. И я, помня его благородство, сказала: «Надо разводиться. Так нельзя. Ты должен быть счастлив!»

Немцов в это время уже был в Госдуме. И, узнав о разводе любовницы, бросился в Нижний.

— Я так скучал! — говорил Борис. — Больше не могу без тебя и сына! Депутат не знал, что все эти четыре года снился Кате почти каждый день…

— Боря забрал нас в Москву, как и свою официальную семью, — плачет Одинцова. — Купил квартиру. Я поступила в МГУ и стала работать на телевидении. А Боря опять стал «приходящим». Да, он помогал материально. Мы много времени проводили вместе. Немцов говорил: «Вы — моя вторая семья». Однако ночевать уходил домой. И разводиться не собирался. Хотя я уже и не просила.

— Меня же выполоскают в дерьме! -объяснял Немцов.

— Я кивала. Я была так счастлива и так любима,  что штамп в паспорте уже не имел значения! — продолжает Одинцова. — Но потом я снова забеременела. И Антону пора было  идти в школу. А в графе «отец» у него стоял прочерк.

Вот тогда любовница и решилась:

— Может, сделать аборт? — Ни в коем случае!

— Я не хочу, чтобы детей звали безотцовщиной!  — Тогда скажи Раисе… сама! — предложил Борис. — Я не знаю, как это сделать! Хотя она меня не раз спрашивала: «У Одинцовой сын не от тебя?»

— Несколько недель я мучилась, — вздыхает телеведущая. — А потом набрала номер Раисы Ахметовны. Сказала, что у меня двое детей от ее мужа. И что обоим: и семилетнему Антону, и еще не родившейся дочке, нужна фамилия отца.

 

Последнее «прости»

А когда родилась Дина, Раиса сама велела мужу:

— Иди и оформляй детей. Они ни в чем не виноваты!

Если сын получил фамилию папы спустя семь лет, то дочку Немцов признал сразу.

— Борис вроде бы ушел из семьи и купил себе квартиру, — говорит Катя. — Но вместе мы жить не стали. Он разрывался между двумя семьями. А потом признался, что у него есть… еще одна «жена»! Меня словно громом поразило! Я и понятия не имела, что делила Борю не только с Раей, но и с Ирой! Это был конец… Они поддерживали отношения до его гибели.

— Иногда мне не удавалось сдержать эмоции из-за обиды, — плачет теперь Одинцова. — Я могла себе позволить лишнее и сейчас об этом жалею. К счастью, за пять дней до убийства, в Прощеное воскресенье, я написала Боре, что его простила и прошу за все простить меня…